В поисках Беловодья

Хоть немного разбираясь в тюркских языках, легко понять, что Карачай - это Черноречье. Вот только второе слово река времён вымыла из речи его обитателей, зато помнили они, что есть такой напиток - чай, и основа для его первоклассных аналогов обильно растёт на лугах Кавказа. Так родилась легенда о чёрной траве, пучок которой носил в рукояти своего кинжала легендарный Къарча, зная от павшего в бою с Тамерланом отца, что по запаху этой травы он узнает родину. Родина эта нашлась у истоков Кубани, за полсотни километров от показанного в прошлой части Карачаевска, что построили ей на замену Советы. Там стоят три аула - Карт-Джурт, Учкулан и Хурзук, и каждый из 240 тысяч карачаевцев помнит, что его предки когда-то жили в одном из них. Позже, когда переселенческий Малый Карачай распростёрся вниз по Кубани, этот уголок стали называть Большим Карачаем. В ХХ веке он почти опустел, но пока не до конца утратил уникальность: на Северном Кавказе лишь карачаевцы жили в срубных аулах, и самобытностью их деревянное зодчество может сравниться разве что с якутским.

( Рассказ +54 фото )

Эльтюбю - небольшое (240 жителей), но пожалуй самое красивое балкарское село в 1,5 километрах над уровнем моря, куда в прошлой части мы с "Неизвестной Россией" поднялись мимо знаменитых Чегемских водопадов по набитой туристами теснине. На Чегеме Эльтюбю занимает примерно то же место, что на Череке - Верхняя Балкария: исторический центр в просторной долине между Скалистым и Боковым хребтами. Среди Пяти горных обществ Балкарии, этих феодальных квазигосударств, основанных после Монгольского нашествия беженцами из разорённой Алании, Чегемское общество было вторым по величине и богатству после Черекского и - самым старым. Настолько, что ещё до выхода древних алан на предкавказскую плоскость тут стояли крепости и примитивные города, а с башнями, саклями и мавзолеями и в наши дни соседствуют следы христианства.

( Рассказ +49 фото )

Думаю, вы и сами догадались, что Балкария и Малкария - одно и то же слово: просто давным-давно то ли русские, то ли ещё кабардинцы в устной речи заменили мэ на бэ. Уллу-Малкар, то есть Большая Балкария была лишь одним из Пяти горных обществ - своеобразной конфедерации квазигосударств, жители которых называли себя просто таулалы - "горцы". Подробнее о них я рассказывал здесь, однако название части не зря распространилось в ХХ веке на целое: самая людная, богатая, хорошо защищённая, но при этом открытая миру Малкария была флагманом пяти обществ. В прошлой части дорога по предгорьям мимо бездонных Голубых озёр и Черекской теснины привела нас с "Неизвестной Россией" в Верхнюю Балкарию - огромное для гор село (5,1 тыс. жителей), которое теперь можно считать чем-то вроде культурной столицы балкарцев. Её населяют жители 18 малкарских аулов, руины которых с замками и мечетями ещё висят на горных склонах.

( Рассказ +44 фото )

Показанный в прошлой части Черкех стал самым интересным селом Якутии не только как родина её ключевых личностей, но и при самом прямом их участии. Писатель Дмитрий Сивцев, он же Суорун Омолоон, творил не только на бумаге и сцене, но и на аласах и лугах. Его произведения, понятные вне зависимости от знания якутского - несколько музеев под открытым небом. В самом крупном из них, - "Дружбе" в Соттинцах, - мы начинали маршрут по Заречным улусам, но свой первый скансен Суорун Омолоон основал в 1977 году на малой родине. Под казённым названием "Якутская политическая ссылка" скрывается огромный и отличный музей народного зодчества, где постройки дополнены историями их обитателей.

За этот пост стоит поблагодарить заведующего музеем Николая Ефимовича Попова, научную сотрудницу Изабеллу Яковлевну Жерготову и главу Таттинского улуса Михаила Сорова, стараниями которому здесь идёт масштабная реставрация. Ну и конечно администрацию Республики Саха, депутата Госдумы РФ Сардану Авксентьеву и проект "Живое наследие".

( Рассказ +55 фото и 3 видео )

На правом берегу Лены против показанного в прошлых частях Якутска лежат Заречные улусы, каждый из которых для бескрайней Якутии примерно как для бескрайней России Тверская или Рязанская области. Это - малая, старая, внутренняя Саха-Сирэ, колыбель якутского народа. На десяток постов мы погрузимся в мир аласов, аал-луук-масов, сэргэ, балаганов, чардаатов и таких имён, как Дмитрий Сивцев (Суорун Омолоон), Алексей Кулаковский, Платон Ойунский, разбойник Манчаары или тойон Легой. Начнём рассказ о заречье с музея "Дружба" в Соттинской долине - не последнего скансена на нашем пути, но пожалуй самого зрелищного. Добирались мы сюда через показанную ранее переправу от лежащей на горизонте заглавного кадра громады Кангаласского мыса.

За рассказ об этих местах стоит поблагодарить проект "Живое наследие", администрации Республики Саха и посещённых улусов (в сегодняшнем случае - Усть-Алданского) и депутата Госдумы РФ Сардану Авксентьеву.

( Рассказ +59 фото и 1 видео )

Иркутск окружает целая россыпь старинных сёл, в безлюдии дожелезнодорожной Сибири похожих на спутники, вращающиеся вокруг планеты. По сравнению с показанными в прошлой части правобережными Оёком, Уриком и Александровским, сёла на пронизанном транзитными дорогами левом берегу Ангары менее декабристские, но более интересные: Тельма с одним из красивейших храмов России, Мальта с палеовенерами и Бельск с последней в Сибири полностью аутентичной башней острога.

( Рассказ +51 фото )

Албазино - глухая деревня (300 жителей) на высоком берегу Амура вдалеке от всего. Но именно здесь в 1680-х годах остановилась русская экспансия "встречь Солнцу", на без малго два века оставив южный Дальний Восток де-юре китайским, а де-факто ничьим. Смотреть в нынешнем Албазине почти не на что, так что мой рассказ будет не столько о нём, сколько о даурах и Даурии, европейской фортификации из подручных материалов, манеграх и конных эвенках, вредных пограничниках, Желтугинской республике бандитов и старателей по ту сторону границы и казаках в Пекине.

( Рассказ +35 фото )

От показанных в прошлой части Эгикала и Эрзи на склонах "ингушского Олимпа" Цей-Лом или от лежащей за ним Таргимской котловины Джейрахское ущелье имеет принципиальное отличие - оно обитаемо. На здешних горах висит пяток деревень, село-райцентр Джейрах (1,9 тыс. жителей) и даже курорт Армхи, стремительно построенный в 2010-е годы, когда эта горная глушь открылась для туристов. А напротив Армхи высится Столовая гора Мят-Лом, на вершине которой стоит эльгыц - настоящий языческий храм богини плодородия Тушоли из древней вайнахской религии ерды. Восхождением туда и закончу рассказ об апрельской путешествии по Ингушетии и Чечне.

( Рассказ +55 фото )

У Ингушетии есть как бы два этажа, между собой бесконечно различных. На первом - суматошная Назрань, нелепо-пафосный Магас, показанные в прошлой части веси от нефтяного Малгобека до уже не русской Сунжи, перенаселённость да национальная вражда. На втором этаже - тишина: величественные и почти безлюдные горы, покрытые, как странной кремниевой формой жизни, сотнями каменных башен. Я расскажу про эти горы в 3 частях с востока на запад, и в первой погуляем по Таргимской котловине, средневековому Троеградью, которое считается колыбелью ингушей и даже сохранило парочку христианских храмов.

( Рассказ +52 фото )

Шаройский район в Чечне не назвать даже самым глухим - в соседнем Чеберлойском районе, где озеро Кезеной-Ам, живёт пара сотен человек, а Галанчожский район так и вовсе без единого жителя. Но те и существуют только на бумаге, а вот Шаройский район - вполне реальная высокогорная глушь с 3-тысячным населением, куда даже война дошла лишь на излёте. Его центр - пара древних аулов Шарой и Химой (по 350 жителей) в верховьях Шаро-Аргуна. Который не стоит путать с Чанты-Аргуном, чьё гигантское, наполненное древностями и памятью о войнах ущелье я показывал в прошлой части.

( Рассказ +54 фото )